Снежевинка и сердце зимней владычицы - Анастасия Карп
— Гиблое место. И вокруг не души… — проговорил старик, да и вновь за Ягой последовал.
А гора, что в небеса уходила, по мере приближения росла, становясь непреодолимой каменной стеной, у подножия которой плескалась река. И холод здесь стоял неумолимый, что даже Морозко застучал зубами, словно и не зимний житель вовсе.
Вскоре Яга с Морозко приблизились к насыпи из камней, что тянулась через реку Смородину. Насыпь была высокой, но узкой и ненадёжной. Казалось, её вот-вот смоют бурные воды. Некоторые камни даже шевелились, толкаемые течением реки.
— Калинов мост. — пояснила баба Яга. — Здесь Бурана придётся оставить. Не пройдёт твой конь, Морозко. По мосту никто тяжелее души пройти не может. А тебя я в ступе перевезу. Для этого она мне и дана была. Хе-хе-хе! — вновь захихикала старуха своим скрипучим смехом.
Слез Морозко с Бурана, погладил по снежной гриве и нашептал тому, чтобы дожидался их с Ягой. Затем к Яге направился и в ступу влез. Тесновато стало. Да и страшно старику на таком транспорте передвигаться. Вцепился Морозко в Ягу и глаза зажмурил. Почувствовал только, как земля из-под ног уходит. А чуть погодя — толчок.
— Приземлились. — прокряхтела тут же Яга. — Вылезай уже! Чуть не раздавил меня несчастную.
Морозко лишь хмыкнул, глядя на ведьму. Затем стал оглядываться по сторонам.
Другая сторона реки Смородины была и вовсе безжизненной. Чёрные камни и пески припорошены снегом. Ни намёка на кусточек или деревце.
— Видишь, Морозко, эти чёрные камни и землю, которая словно текла и застыла. Огненная река порою с горы разливается, выжигает всё на своём пути. Даже камни растапливает, словно масло на сковороде. А потом потухает и затвердевает. По эту сторону реки весь берег полыхает в огне. И бывает так жарко, что сгореть можно от одного воздуха. — пояснила серьёзным тоном баба Яга. — Но когда огненная река спит, то лютый холод с горы опускается. Ты уверен, что желаешь идти в подземное царство к Кощею? Весь жар от огненной реки сосредоточен в недрах горы. Выдержишь ли? Не пыхнешь паром? Хе-хе-хе!
Морозко призадумался. Верно, он слыхивал ранее ехидные насмешки от зимних сородичей, что Кощей в подземном царстве тренирует выдержку для встречи с Ярилой, надеясь схлестнуться с ним в бою. А кто и вовсе поговаривал, что за века жизни в мерзлоте бывший владыка зимы захотел кости свои отогреть. Кощей, конечно, посильнее старика будет, да ведь тоже сделан из того же теста, что и он — Морозко, а значит и Морозко не пропадёт и не растает.
— Веди, Яга! — ответил уверенно старик, — Где наша не пропадала.
— Ну гляди, не пожалей. — и баба Яга, растянув губы в улыбке, пошла прямо к основанию горы.
Обойдя гору в правую сторону вдоль реки, старуха указала рукой на чернеющий огромный разрыв в каменном изваянии горы, который уходил далеко вглубь. Морозко всмотрелся в зияющую темноту пещеры, но так и не увидел в ней ничего.
— Что за непроглядь такая? Отродясь такого мрака не видывал.
— Это, Морозко, вход в подземное царство. Мёртвым свет не нужен. Хе-хе-хе! Но погоди, не подходи близко. Врата охраняет…
Но не успела баба Яга договорить, как из расщелины пыхнул обжигающий пар и заслышался громкий топот. Морозко отскочил подальше от входа, но старуха так и осталась на своём месте. Стоит, улыбается от уха до уха, обнажив свои гнилые и прореженные зубы.
А из чёрного разрыва вылезла огромная змеиная голова, покрытая чешуйчатыми пластинами. Из ноздрей пар пышет, как дым из дымовой трубы. Огляделась голова по сторонам и, завидев гостей, уставилась своими маленькими глазками на Морозко и бабу Ягу. А зрачки как у кошки — сузились в чёрные щёлочки на золотистой радужке. Как только змеиная голова сфокусировала свой взгляд, тут же из пещеры вынырнула ещё одна такая же голова, а за ней показалась и третья. За тремя головами из темноты вывалилось и огромное туловище, также всё покрытое чешуёй. Солнечный свет блеском пробежался по чешуйкам, которые, как хамелеон, переливались цветами — зелёными, синими, голубыми, бирюзовыми.
Змееподобный зверь полностью вылез из пещеры. Четырьмя мощными лапами он ступал на землю, от чего она дрожала как хлипкий деревянный мостик под ногами богатыря, а с горы сыпались камни. Длинный хвост полз вслед за тяжёлым туловищем существа, а по бокам в сложенном состоянии трепыхались перепончатые крылья. Пар всё также валил из ноздрей трёхголового змея. И Морозко догадался, кто пред ним возвышается.
— Здравствуй, Горыныч! — очень громко поздоровалась баба Яга. А Морозко шепнула, — Он, глуховат. Все три головы.
Но старик не особо удивился. Как можно услышать, когда в твоих головах нет ушей, а сам издаёшь столько шума, что вряд ли что-то ещё можно расслышать.
Змей Горыныч, пристально посмотрев на Ягу, вдруг перестал пыхтеть. Взгляд его изменился и стал приветливым.
А Яга подошла очень близко к существу и пощекотала шею той головы, что была в центре.
— Узнал, родёхонький! — расплылась в улыбке старуха, когда и другие головы стали к ней ластиться — Что соскучился, да? Вижу, что соскучился.
Ведьма попеременно гладила, щекотала и похлопывала головы зверя, а те наперебой подставлялись под её ласки.
— Ну, полно тебе! Дело срочное нынче. Пропустишь нас к Кощею? — спросила Яга.
Горыныч склонил все три головы к Морозко и нюхать стал. Чует снегом и морозом от старика несёт, а живой плоти совсем не унюхал. Значит, свой.
— Хорош-ш-шо. — прошипела центральная голова. — Спуш-ш-шкайтеш-шь.
И тяжёлой поступью Горыныч отошёл в сторону, пропуская путников к пещере.
Баба Яга пошла первой, за ней двинулся Морозко. Непроглядная темнота поглотила их, как только ступили под каменные своды пещеры. В нос старику ударил затхлый запах многовековой сырости и чего-то ещё, от чего Морозко поёжился. Подземное царство, где обитают души и духи, не встречает приветливо гостей. Да и гости сюда приходят на вечную поживку.
— Слышишь, Морозко! — Вдруг резко остановилась баба Яга и зашептала старику, когда тот втемяшился в неё, ничего не видя в темноте. — Ты, это… Не говори Кощею, что это я сердце Мары повредила. Не то не выйти мне больше отсюда, а тебе вместе со мной. Сам не выберешься с подземного царства, уж поверь.
Старик и сам понимал, что грозит ведьме за её деяние, и что и он вместе с нею сгинет тут навеки. Хотя велико было желание поквитаться со старухой.
— Хорошо. — прошептал Морозко в ответ. — Но знай, чего удумаешь ещё, сдам тебя Кощею с потрохами.
Баба Яга кивнула. После чего достала из-за пазухи волшебный светец, что даёт свет без огня, и произнесла:
— Светец, светец посвети! Путь во мраке освети!
И вот в пещере стало светло. Двинулись дальше. Стены
